Успехи российского импорта чипов Россия продолжает импортировать чипы, несмотря на западные санкции. Стоимость этого импорта выросла с 1,8 b$ за январь-сентябрь 2021 года до 2,45 b$ за тот же период 2022 – здесь явный рост физических объемов, так как цены на микросхемы падали почти весь прошлый год, также логистика стала дороже. Главная поддержка России оказывается Китаем и Гонконгом – как по стоимости поставок микрочипов, так и по количеству импортных транзакций. Причем объем товарооборота с ними практически идентичен потере импорта из США, Германии и Великобритании. Не исключено, что через Гонконг в Россию направляется реэкспорт чипов из Тайваня, Японии, Кореи и даже США. Обходить санкции – хорошо, даже в такой, критической для страны, хайтек-отрасли. Но наше производство по-прежнему отстает. Крупнейший производитель чипов в России («Микрон») выпускает полупроводники 90-180 нм, тогда как TSMC производит 3 нм пластины. Производителю одобрена кредитная линия в 7 млрд руб. на 10 (!) лет – это, безусловно, мало для такой отрасли. Ему только 10 млрд руб. нужно для двукратного увеличения мощностей, не говоря о переходе на новый техпроцесс. Во-вторых, средние зарплаты на таких предприятиях составляют порядка 50-60 тыс. руб., а сотрудники уже после нескольких лет работы уходят в другие компании на более высокие ставки. Без повышения доходов специалистов мы так и останемся на импортной игле микросхем.

Жесткие условия китайского фондового рынка В прошлом году с фондовых бирж материкового Китая исключено в общей сложности 42 компании – самый высокий показатель за всю историю и более чем вдвое больше уровня 2021. В 2023 число может удвоиться, поскольку регулирующие органы активизируют усилия по исключению малоэффективных фирм и тех, кто нарушает правила листинга или вообще закон. В 2021 китайские биржи ввели более строгие стандарты исключения из листинга. 80% компаний было исключено из списка из-за плохих финансовых показателей. Основные причины – долги, отрицательная чистая прибыль, причем даже несмотря на наличие квалифицированного аудиторского годового отчета. Более серьезные поводы – завышение заявленной чистой прибыли и выручки, отсутствие финансового годового отчета, мошенничество и уклонение от уплаты налогов. Есть, кстати, и единичные добровольные делистинги. Китай активно отсеивает компании-пустышки и компании-зомби. Тем не менее, политика «выживает сильнейший» немного преувеличена в кризисный период, когда многие фирмы заведомо выйдут в убыток и накопят долги. Но если сравнить с другими площадками, то в Китае еще не все так напряженно. Среднегодовой показатель делистинга акций класса А (торгующихся только в Китае) составляет менее 1% по сравнению с 6% на NYSE и 6,8% на LSE.

Китайская аннексия в море теряет силу Китай пытался эффективно использовать весь регион Южно-Китайского моря в качестве своих территориальных вод. Это море на треть больше Средиземного и обладает ценными запасами рыбы и неиспользованными запасами нефти и газа. К тому же, через них ежегодно проходит треть мирового судоходства – товарооборот на сумму 4,84 t$. Так вот, Поднебесная с помощью военно-морского флота, береговой охраны и даже вооруженных рыболовных флотов фактически объявила регион китайской территорией. Это не запрещает, но принудительно ограничивает промысел и разведку углеводородов южных соседей Китая. А ведь кроме КНР на эти воды сохраняют пересекающиеся права еще 7 стран. Отчасти аннексия объяснима разным уровнем развития Юго-Восточной Азии. Вьетнам тоже заинтересован в Южно-Китайском море, но его усилия были ничтожны по сравнению с активностью Китая. КНР быстрее всех вышел в этот регион, пока условные Малайзия или Филиппины перестраивали свои экономики. Тем не менее, впервые за десятилетие позиции Китая в региональном превосходстве начинают слабеть. Индонезия продвигает свой морской газовый проект стоимостью 3 b$ на одном из крупнейших газовых месторождений в мире, расположенном в водах между Индонезией, Малайзией и Вьетнамом. Малайзия с 2019 года расширяет свой континентальный шельф, успешно привлекая международных инвесторов, например, Shell. Еще более важным является недавнее соглашение между Индонезией и Вьетнамом о разграничении их исключительных экономических зон. То есть, страны объединяются в группу без участия Китая. Дело доходит до того, что различные предложения Китая отдельным странам, например, двустороннее соглашение о рыболовстве или о совместной разведке углеводородов, отклоняются. По мере того, как страны будут расширять энергетические программы в Южно-Китайском море, конкуренция в регионе усилится. Это положительно для экономик соседей Китая. Для самой КНР особого негатива нет – его не смогут оттеснить назад. Но факт, что Поднебесная становится все менее «желанным гостем» в южной части Тихого океана, очевиден.